Нам нужна google-инфраструктура

 

1 апреля 2013

Истории возникновения новых промышленных предприятий в Новосибирской области зачастую напоминают детективную историю. Поиск площадки, длинных денег, сбор разбегающихся во все стороны работников и перипетии с господдержкой. Было бы проще, если бы все эти процессы были заложены в единую инфраструктуру. И их можно было легко «загуглить».

Участники бизнес-завтрака «Активные инвестиции. Новосибирск», который наш журнал провел в конце февраля 2013 года, рассказывали очень интересные истории. Для находящихся внутри этого процесса отнюдь не секрет, что в регионе, где список крупных предприятий уместится на паре листов, открыть новый производственный бизнес совсем не просто. Все процессы от выбора места до набора персонала похожи на сказку: земля есть — собственника нет, длинные кредиты есть — но дадим на 2–3 года, господдержки много — получите меньше, рабочие есть — но собирать надо за 40 километров.

Не собираются вместе

До недавних пор промышленная инфраструктура Новосибирской области развивалась и вовсе хаотично, пробами и ошибками самих предпринимателей. О собственных промышленных парках западного типа региональная власть говорила с начала двухтысячных, но только сейчас строящийся промышленно-логистический парк (ПЛП) по уровню инфраструктуры может конкурировать с действующими площадками советских промышленных гигантов. Впрочем, пока новосибирский бизнес не рвется попасть в число резидентов парка. С одной стороны, это объясняется тем, что регион у нас не моноиндустриальный, а посадить на одном поле мясопереработку с производством стройматериалов довольно рискованно. С другой, готовые площадки заданного профиля с необходимым набором технических параметров и прозрачным статусом только начинают формироваться.

При этом что мешает местному бизнесу эффективнее инвестировать в область?

Именно отсутствие индустриальных площадок с готовыми технологическими параметрами. Участники бизнес-завтрака делились историями из прошлого опыта поиска площадки под промышленное производство. Истории, типичные для любого предпринимателя, хоть раз задумывавшегося о строительстве собственного производства или склада в удобном для бизнеса месте. Поиск места под производство напоминает остросюжетный экшн. На карте области отмечаются желаемые участки, куда предприниматели осуществляют разведывательные маршброски. После нахождения подходящего участка оказывается, что выявить субъекта собственности земли весьма проблематично. Следуя нормальной человеческой логике, поиск начинается с обращения в администрации районов области. Но там бизнесменов ждет полное фиаско — чиновники, как правило, такую информацию предоставить не могут. Тогда на свой страх и риск инвесторы производят «разведку боем» — стараются узнать про землю в окрестностях. И здесь их ждет неудача. И вот тогда появляются таинственные посредники, которые предлагают помочь приобрести участок за гигантские суммы. Главная проблема, заключили собеседники, — нет базы о статусе земли, в чьей собственности она находится.

О том, что это массовая тенденция, свидетельствует специалист в сфере индустриальных площадок, первый заместитель генерального директора Агентства инвестиционного развития Новосибирской области Виктор Балала: «Сегодня мы имеем поручение от правительства выстроить процедуру по подбору площадок для инвесторов на территории Новосибирской области. Процесс идет тяжело. Здесь многое зависит от органов власти, от их желания и умения сократить бюрократические процедуры. Потому что для инвестора войти на площадку и самостоятельно разобраться со статусом земли, инфраструктурой, наличием свободных мощностей очень сложно. Многие компании отказываются от планов в ходе этого процесса, потому что различного рода проблемы возникают практически на всех уровнях. Нет порой элементарной информации о наличии свободных участков, а та, что есть, не всегда соответствует действительности. Приведу пример: даже по промышленно-логистическому парку (ПЛП) мы почти весь 2011 год «убили» на разборы со статусом земельных участков и инфраструктуры. Надеемся (и стремимся к этому), что будет создан фонд первичной информации в АИР, где инвестор сможет получить достоверные данные по свободным участкам в Новосибирской области».

Сегодня с проектом ПЛП работают 23 инвестора. Из них только четыре — новосибирских. Все остальные — федеральные или зарубежные.

«Новосибирских, видимо, по каким-то причинам наша площадка не очень устраивает. Сегодня у нас есть дополнительное порчение по линии Минэкономразвития — создать бизнес-кластер для малого бизнеса, построить для них площадку. Но пока это находится на уровне общего понимания необходимой перспективы, так как нет ясности — в каком формате такой кластер нужно создавать. Увы, сам сектор МСБ не может сформулировать, какая им нужна площадка, с какими критериями», — комментирует Виктор Балала.

Выходит, опять инициатива исходит не снизу — от предпринимателей, а сверху — от власти. Может ли при подобной диспозиции быть серьезная экономическая отдача от парка? При этом, по свидетельствам участников круглого стола, в самом Новосибирске ряд существующих площадок перегружен, но бизнес не готов к переездам, в том числе и в ПЛП, предпочитая ютиться на точках со старой инфраструктурой, либо находить собственные площадки за городом.

«Площадка завода «Экран» серьезно перегружена. Там даже мало места, чтобы разъехаться на грузовых машинах. Остро стоит проблема склада готовой продукции. Приходится арендовать помещения в бывшем аэропорту, хотя могли бы не тратить деньги на лишний перевоз продукции, а размещать на своей территории. Но почему-то пищевики, которые размещаются у нас на заводе, не уходят на новые площадки. Видимо, потому что эта площадка исторически оборудована и дешевле «зайти» на нее, чем пойти куда-то в новое место», — отмечает руководитель проекта «Экран» РАТМ Холдинга Наталья Дорошенко.

Помимо этого аргумента есть еще один — отдаленность новых площадок (в том числе и ПЛП) от города. «Крупные инвесторы из Новосибирска не переходят к нам, потому что сотрудникам добираться до производства неудобно. «Марс» и «Лиотех» доставляют своих работников, но часть компаний из «пищевки» так и не «зашли» на ПЛП именно из-за этого», — откровенно признает Виктор Балала.

Чтобы повысить привлекательность для инвесторов удаленной от города площадки, нужны серьезные конкурентные преимущества, которые можно создать лишь за счет бюджета. И власть это понимает.

«Если в 2010 году площадка ПЛП была просто чистым полем с примыканием к Транссибу, то на сегодняшний день сформирована ее четкая структура. Пять компаний высказали заинтересованность зайти на площадку ПЛП этой весной. С ними подписаны инвестиционные соглашения», — подчеркнул Виктор Балала. Все работы по обустройству площадки Промышленно-логистического парка Новосибирской области инженерной инфраструктурой будут завершены к 2015 году, а заполнение площадки резидентами планируется к 2017 году. Объем инвестиций с начала реализации проекта превысил 15 млрд рублей. Василий Юрченко, комментируя эту информацию, отметил, что «сегодня очень важно как можно быстрее проводить работу по созданию всей необходимой инженерной инфраструктуры, потому что это является важнейшим условием вхождения резидентов на площадку. Чем быстрее мы раскроем эту территорию, тем больше эффекта для экономики региона получим. Уверен, что уже в ближайшие годы проект ПЛП даст совершенно другую структуру экономики». Тем не менее, известно, что многие инвесторы за время строительства площадки покинули регион. По словам Виктора Балалы, почти все проекты 2007–2008 годов ушли из списков потенциальных резидентов. Например, в пуле резидентов мог быть «Юнимилк», который тестировал парк на предмет возможности размещения производства, но компанию не устроили мощности систем водоснабжения и водоотведения.

 «Практика показала, что первоначальную инфраструктуру можно построить только на деньги бюджета. Другая схема не работает. Попытки привлечь кредит из банков в чистое поле неосуществимы, по стандартным схемам мы не проходим. И Сбербанк, и ВТБ получили поручение от Путина — разработать для индустриальных парков особый кредитный продукт. Пока этого не будет сделано, мы не укладываемся в обычные схемы», — говорит Виктор Балала.

Но без быстрой отдачи от ПЛП обосновывать траты на этот проект становится все сложнее. Некоторые депутаты Законодательного собрания НСО уже высказывают озабоченность последствиями хронического дефицита областного бюджета. На минувшей сессии были приняты поправки, в результате которых дефицит областной казны увеличился на пять млрд рублей. Общий размер государственного долга Новосибирской области на данный момент составляет 25 млрд рублей.

Согласно законодательству, предельная норма дефицита бюджетов для регионов — 15% от собственных доходов. В Новосибирской области к 1 января 2014 года этот показатель достигнет 14,97%.

«В обозримом будущем вряд ли нам удастся выйти на бездефицитные бюджеты. Тем не менее, при нынешней экономической ситуации, возможно, следовало бы снизить бюджетные инвестиции в такие финансово емкие объекты, как ПЛП, технопарк, уступив место частным инвесторам», — говорит депутат законодательного собрания Сергей Канунников.

Промышленно-логистический парк Новосибирской области

В настоящее время построены и введены в эксплуатацию объекты инженерной и транспортной инфраструктуры первого пускового комплекса. Ведется строительство второй очереди инфраструктуры ПЛП. Основная инфраструктура ПЛП будет создана до конца 2015 года, заполнение площадки резидентами планируется к 2017 году.

В 2012 году в ПЛП была проделана большая работа по созданию транспортной инфраструктуры. Построено более семи километров железнодорожных путей, завершается строительство сортировочной станции и подъездных путей к площадкам резидентов, протяженностью около четырех километров. Завершаются работы по строительству зданий очистных сооружений, начинается монтаж оборудования. В 2013 году управляющей компанией ПЛП будет продолжена работа по созданию и реконструкции объектов инженерной и дорожно-транспортной инфраструктур.

Для обеспечения потребностей резидентов уже сдано в эксплуатацию 17,5 км воздушных линий электропередач, построено 7,9 км газопровода, в стадии пробной эксплуатации находится теплоэлектростанция мощностью 3,375 МВт.

Это позволит обеспечить необходимыми мощностями действующие предприятия. Кроме этого, сегодня разработан проект создания станции на 25 МВт, с привлечением инвесторов. Учитывая динамику развития проекта, вопрос дальнейшего развития собственной генерации становится все более актуальным. Основная территория ПЛП — это две площадки. Одна — территория площадки «Б» — между федеральной автодорогой и Транссибом, другая — площадка «А», находящаяся над федеральной автодорогой. Сегодня уже можно говорить, что площадка «Б», где расположены «Лиотех», «Сладомир», «Евразия-Логистик», «Роса» и другие компании, «заселена» резидентами. К концу 2012 года не закрепленной за резидентами земли в этой части ПЛП практически не осталось. Сейчас осваивается площадка «А» — строятся инженерные коммуникации, идет строительство очистных сооружений. Согласно бизнес-плану и долгосрочной целевой программе «Развитие промышленно-логистического парка на территории НСО на 2011–2015 годы», эта территория будет полностью освоена к 2015 году.

Кадровый голод

Кроме чисто инфраструктурных проблем, тормозящих развитие производства, в области существует острый кадровый голод. Как продемонстрировала дискуссия, квалифицированной рабочей силы для работы на площадках в городе крайне мало, а уж тем более, некого привлекать на производство в области. К примеру, завод «Экран» возит кадры из центральной части России, оттуда, где сконцентрированы стекольные производства и существует серьезная конкуренция за рабочие места. Компания «ЭЛСИ Стальконструкция» собирает работников за 40 километров по периметру от Линево, где размещен их завод по выпуску опор для линий электропередач.

дорошенко 01«Сегодня анонсировано, что правительство Новосибирской области собирается «заманить» инвестора в Искитимский район по строительству энергетического оборудования. Вот я думаю: только не это! Слышал, еще стекольный завод пытаются в Барабинский район разместить — вот туда можно. Побольше бы туда выносили, поскольку здесь уже все выбрано с точки зрения трудовых ресурсов», — замечает управляющий «ЭЛСИ Стальконструкция» Вячеслав Гунгер.

Бизнесмены сетуют, что училища не выпускают специалистов с нужной квалификацией. Уровень имеющегося в них оборудования абсолютно не соответствует требованиям современного производства. При этом даже после училища на завод приходят единицы выпускников, остальные уходят в торговлю, в сектор услуг, даже в небольших городах области престиж рабочих профессий утерян. «Сварщиков мы учим сами, не можем найти персонал с нужной квалификацией. Из десяти пришедших рабочих через три месяца остаются двое», — приводит статистику текучки кадров Вячеслав Гунгер.

«Нам, чтобы набрать 60 учеников, — это труд. Если уйдет старшее поколение, которым лет по шестьдесят, то я не представляю, как производство будет работать. Среди ИТР молодежь есть, среди рабочих молодежи процентов пятьдесят, но и то они постоянно меняются, основной костяк — пожилые люди», — делится схожей проблемой Наталья Дорошенко.

Тема дефицита квалифицированных кадров стала злободневной не только для Новосибирской области, но и для Сибири в целом. Ни для кого не секрет, что бригады рабочих возят не только на нефтяные месторождения, отдаленные от цивилизации, но и в сибирские города для работы на крупных стройках и производствах. В регионе просто отсутствуют квалифицированные монтажники и сварщики.

Призрак поддержки

На бизнес-завтраке собрались компании с разным бэкграундом, разной историей становления и из разных сфер экономики. Интересно, что в трудных ситуациях, которые с ними случались, они всегда находили деньги и могли и дальше развивать бизнес. Но, как правило, в роли помощника выступало не государство. Бизнесмены поделились опытом выживания на рынке.

«ЭЛСИ стальконструкция» вполне обходится собственными средствами. «Экран» прибегает к импортному кредитованию. «НЭВЗ-Керамикс» нашел прямого инвестора в лице «Роснано». В разной мере бизнесмены готовы полагаться на господдержку, но единогласно считают ее недостаточной. Несмотря на то, что госпреференции должны адресоваться долго окупаемым, но стратегически важным проектам, на практике помощь государства оборачивается только номинальными или символическими акциями.

Компания «ЭЛСИ стальконструкция» как бизнес появилась на базе проектного новосибирского института, занимающегося разработкой новых типов конструкций для воздушных линий электропередач. Сегодня основные заказчики предприятия — компании нефтегазового сектора. Самый крупный заказ компания получила от АК «Транснефть» на поставку опор для вдольтрассовой высоковольтной линии нефтепроводной системы ВСТО-2.

Кроме того, компания ведет работу по разработке и аттестации продукции для контактной сети РЖД. Объемы спроса стимулировали компанию создать законченный цикл производства на собственной площадке в Линево — это производство металлоконструкций и защита изделий от коррозии методом горячего цинкования. Инвестиции в проект составляют около 900 млн рублей. Решения по господдержке «ЭЛСИ стальконструкция» получила в 2012 году. Что же реально представляет собой сегодня господдержка перспективному и прибыльному проекту? Это субсидирование процентной ставки по кредиту, льготы на налог на имущество и на налог на прибыль.

«Сегодня у нас есть решение по субсидированию процентной ставки по кредиту. Но оно не работает. Поскольку бюджет области второй год дефицитный, — объясняет Вячеслав Гунгер. — Есть льгота по налогу на имущество, налог на прибыль, но они начнут действовать только с периода запуска производства. Проект финансируется за счет собственных средств и средств коммерческих банков, поэтому любая помощь будет не лишней».

Другая история у «НЭВЗ-Керамикс». Проект по нанокерамике реализуется полтора года. Осуществляется на собственные средства — 60%, на средства «Роснано» — 40%. «Это 590 млн рублей живыми деньгами», — подчеркивает Наталья Даммер. По итогам 2012 года выручка компании составила 140 млн рублей. До 2017 года показатель по выручке должен составить уже три млрд рублей. «Из местных мер поддержки — налог на имущество, с 2013 года движимое имущество налогом не облагается. Это хорошо. За пять лет благодаря этой льготе мы сэкономим порядка восемь млн рублей. Но нам еще нужны дополнительные инвестиции для закупки необходимого оборудования, чтобы выйти на заявленные показатели — около 700 млн рублей. Сегодня мы ищем инвестора», — рассказывает Наталья Даммер.

корсунь 01На поддержку «Роснано» рассчитывает и завод «Экран» (крупнейший производитель стеклотары за Уралом).

«Стекольное производство требует постоянных инвестиций, расходы большие, они превышают то, что мы в данный момент зарабатываем. Для нас было бы актуально сотрудничество с крупными госкорпорациями, например, «Роснано» или «Внешэкономбанк», а также государственная поддержка, поскольку стекольное производство требует серьезных капиталозатрат и без поддержки государства этот бизнес трудно развивать и выводить на новое качество», — говорит Наталья Дорошенко.

При этом она отмечает, что исходя из реальной ситуации, господдержка на уровне региона маловероятна, поскольку «компенсацию процентов по ставке мы не можем получить, так как не проходим по показателю численности. Для нас войти в проект «Роснано» — это более реально», — резюмирует Дорошенко. «Что касается программы федеральной господдержки, объявленной после кризиса 2008 года, то тогда мы попали в рейтинг крупнейших компаний России, которым полагалась поддержка. Но пройти все «круги ада» было тяжело, поэтому многие предприятия сами отказались от участия в программе. На последнем этапе подписания договора и выделения госгарантий (это были госгарантии субсидирования процентной ставки) программу свернули, потому что было объявлено, что кризис закончился. Если посмотреть, кто получил эти меры, это, прежде всего, крупные олигархические холдинги, которые имеют непосредственный вход в правительство через другие двери», — говорит о другом проекте РАТМ Константин Корсунь.

Региональная власть, по словам бизнесменов, несмотря на дефицит бюджета, оказывает поддержку региональному бизнесу, что касается пришедших, то им нелегко вписаться в локальную экономику. «Исполнительная власть в тяжелой ситуации помогает, но в рамках наличия средств в бюджете. По действующему законодательству, как правило, инвесторы могут рассчитывать на значительно больший объем помощи со стороны государства», — отмечает Корсунь.

«Любому инвестору, который к нам обращается, мы предоставляем всю необходимую информацию о том, как, где и в каком объеме получить государственную поддержку. Впрочем, большая часть инвесторов, которые заходят в регион, на господдержку не рассчитывает. Из тех, кто в последнее время пришел в Новосибирскую область со своим проектом, пожалуй, только «Техстрой» из Казани выдвинул условие получения госгарантий от регионального бюджета в начале реализации инвестиционного проекта. Часто инвесторы используют этот ресурс в последнюю очередь»,— соглашается Виктор Балала.

Взять взаймы

Банки оценивают проекты по рискам, а сложные производственные проекты вроде новой печи РАТМа для стеклотары относятся к капиталоемким и долгосрочным.

«Соотношение выручки и кредитного портфеля в нем никогда не достигнет той нормы, о которой просят банки. Они просят, чтобы кредитный портфель занимал не больше 20% выручки. Если строительство одной печи стоит около одного миллиарда рублей, то у нас кредитный портфель будет примерно равняться выручке, либо половине выручки. Соответственно, нам банки делают процентную ставку выше, чем на все остальные проекты. Русские банки дают в нынешней ситуации 13%, а в зарубежных можно получить ставку в 6%. При рентабельности бизнеса в 18% мы 13% платим за кредит. У нас должны быть длинные кредиты, потому что печь работает семь лет, а банки любят давать кредиты максимум только на два–три года», — делится Наталья Дорошенко.

Строительство пятой печи, поставленной «Экраном» в 2010 году, прокредитовано Чешским экспортным банком. Требования банка при открытии кредитной линии со ставкой шесть процентов были вполне приемлемыми — это 30% собственных средств в проекте и покупка иностранного оборудования для стекольной промышленности от производителя, которого в свою очередь финансировал банк. Строить шестую печь «Экран» также собирается с помощью иностранного банка.

При этом сегодня лидером стекольной промышленности в России является турецкий холдинг «Русджам». У него более половины рынка. В своем национальном банке компания кредитуется под 3% годовых с отсрочкой выплаты процентов до запуска оборудования и получения выручки.

«У нас же выплата процентов начинается сразу. Стекольная отрасль находится в таком положении, что мы не можем резко поднять цену на свою продукцию. Потому что «Русджам» задает ориентир по ценам для потребителей на европейской части РФ, наше конкурентное преимущество в снижении расходов на доставку продукции в СФО. Мы не можем показать хорошие графики окупаемости и гашения, потому что прогнозируем рост цен на готовую продукцию не более 5–6%. А инфляция у нас в стране 8%. Издержки «инфлируют» на 8%, а энергоресурсы — на 15% ежегодно. Мы не можем обратиться в русские банки, и тот кредитный портфель, который у нас есть, существует из-за таланта финансовых директоров, которые умудряются находить деньги», — заключает Дорошенко.

«Если финансовая модель проекта рассчитана на семь лет, а деньги запрашиваются только на три года, то у собственников заведомо начнутся проблемы с реализацией этого проекта. Никакой банк на таких условиях деньги не даст, потому что это заведомо невозвратный кредит», — подтверждает директор по клиентской работе регионального операционного офиса банка ВТБ в Новосибирске Артем Рохлин.

«Одним из приоритетных для банка является финансирование инфраструктурных проектов. Для снижения стоимости привлекаемых ресурсов мы разбиваем такие проекты на две части — на реализацию строительной части и приобретение оборудования. Если оборудование закупается за границей, можно использовать инструмент пост-импортного финансирования. Пост-импортное финансирование обеспечивает значительную экономию средств за счет снижения ставки по привлекаемым кредитным ресурсам иностранного банка. Стоимость такого финансирования — ставка eurlibor плюс два–три процентных пункта. В рублевом эквиваленте при кредитовании до семи лет эта ставка — более 12% годовых», — делится возможным решением проблемы Артем Рохлин. А банк ВТБ рассматривает инвестиционные проекты на цели открытия нового производства, перевооружения и переоснащения основных фондов сроком до семи лет. Стоит отметить, что предприниматели подвергли это заявление сомнению, сославшись на то, что вряд ли кто-то сможет у нас захэджировать риски на семь лет при такой волатильности на рынках.

Более реальным и эффективным для бизнеса, отметили участники бизнес-завтрака, может быть проектное финансирование. И все же его мало кто из финансовых институтов практикует. «На территории Новосибирской области, возможно, только «Роснано» и «Внешэкономбанк» дает проектное финансирование, входит в уставной капитал компании. Случаи с кредитами без опциона, без доли в акциях мне неизвестны. Долгосрочные проекты должны развиваться с помощью проектного финансирования, либо при помощи акционерного финансирования», — отмечает Константин Корсунь.

В случае с «Исктимцементом» такой инструмент, как проектное финансирование, по мнению Корсуня, мог бы застраховать проект от «заморозки» на неопределенный срок. Проект по модернизации «Искимтимцемента» начался в 2007 году, как раз перед кризисом. Тогда принятые бизнес-план и финмодель показывали высокую устойчивость, «Искитимцемент» был готов войти в этот проект с теми залогами, с теми параметрами, которые были выставлены банком. При обрушении рынка в 2008 году строительная отрасль пострадала больше всех, и завод «упал» объемом на 25%, а по ценам — в полтора раза. И сегодня находится в стадии «заморозки» из-за отсутствия финансирования со стороны банка, с которым заключено соглашение.

«В 2008 году, когда залоги обесценились, когда коэффициенты к залогам стали другие, выручка упала, этот обычный кредит стал для банка проблемным, — рассказывает Константин Корсунь, — Мы усилили базу по этому проекту другими активами РАТМ Холдинга. Сегодня проведена реструктуризация проекта — просроченной кредитной задолженности перед банком нет».

По словам Корсуня, за этот период на заводе были произведены капремонты и реконструкция за счет собственных средств в размере 1,5 млрд рублей. Была увеличена проектная мощность предприятия с 1 млн 640 тысяч тонн цемента в год до 2 млн 100 тонн в год.

Впрочем, отсутствие прямого финансирования и длинных денег — особенность не только Новосибирской области.
«Такая ситуация везде. Восточнее — более удачно, поскольку там реализуются проекты по освоению лесов, по строительству алюминиевых заводов. А стартапы везде в одинаковом положении», — комментирует управляющий партнер PWC Алексей Фомин.

Нужна прозрачность

Главное, чего не хватает крупному новосибирскому бизнесу, — это прозрачности намерений и действий органов власти.

У региона есть концепции и программы развития, определенный образ для федеральных инвесторов, но собственники новосибирских предприятий не совсем понимают, как все это отразится на их развитии. Планируется ли решать проблемы с нехваткой рабочих кадров, как будет развиваться сектор арендного жилья для работников, в какие отрасли будут привлекаться все новые инвесторы? В конечном счете, ответы на эти и другие вопросы позволяют предпринимателям расширить горизонты своего планирования, думать о развитии компании не на два–три года, а на 7–10 лет вперед. Это не решит проблемы с нехваткой длинных денег и их высокой стоимостью. Автоматически не выстроит системы поддержки со стороны власти. Но, как показывает новосибирский опыт, продуманная и просчитанная бизнес-идея всегда находит и то, и другое. Только в прозрачной среде это происходит чуть быстрее.

Источник: Эксперт Сибирь